– Его здесь нет, – разочарованно произнес Нат. Затем раздался глухой стук. – Черт!

– Ты в порядке? – спросила Элен.

– Да, в полном порядке. В тысячный раз треснулся головой об эту проклятую полку.

– Мы должны избавиться от полок. Давай снимем их прямо сейчас, хотя бы те, что висят над кроватью.

– Да, но не сию секунду. Я должен найти свой чертов телефон.

– Мы найдем его. – Элен встала и более тщательно осмотрела кухню. Потом она прошла в спальню, где Нат тряс одеяла.

– Я проверил всюду, где только можно, но его здесь нет.

– Ты уверен? – сказала Элен. – Ты вроде бы говорил, что он почти разрядился?

– Ну да.

– Тогда понятно, почему он не зазвонил, когда я набрала твой номер.

– Но я знаю, что оставил его прямо здесь, Элен. – Он хлопнул ладонью по полке, чтобы подчеркнуть свои слова. Она видела его часы, бумажник, перочинный нож и горстку мелочи. – Это доводит меня до сумасшествия. Я оставил его прямо здесь! Ты уверена, что не брала его с собой? Может быть, случайно…

– Совершенно уверена.

Нат посмотрел на Элен, и на долю секунды ей показалось, что он не верит ей и подозревает ее во лжи.

– С какой стати мне брать твой телефон? – спросила она. Эти слова прозвучали более настороженно, чем ей бы хотелось.

– Телефоны не отращивают ноги и не уходят сами по себе, – проворчал он.

– Да, – согласилась она. – Они так не делают.

8 июня 2015 года

– Ого! Довольно дорогой инструмент, – сказала тетя Рили, вытаращив глаза на металлоискатель, лежавший на полке. После школы Рили отвезла Олив в большой магазин товаров для хобби в Барлингтоне. Они находились в торговом пассаже, где были выставлены металлоискатели и снаряжение для промывки золота. В соседнем пассаже, гораздо более многолюдном, были выставлены радиоуправляемые воздушные средства и дроны. Олив слышала, как ребенок жалобно говорит отцу, что ему очень нужен дрон с беспроводной камерой, а все остальное – это полный отстой.

– У тебя достаточно денег, чтобы приобрести такую штуку? – спросила Рили, убрав падавшие на глаза голубые локоны. – Если нужно, я могу одолжить.

Рили казалась усталой и похудевшей.

– Спасибо, у меня хватит, – сказала Олив. Останется совсем чуть-чуть, но денег должно хватить. Одно дело – получать от Рили странные, но потрясающие подарки, и совсем другое – брать у нее деньги. Олив не хотела этого делать.

– Откуда у тебя столько денег? – поинтересовалась Рили. – Утащила немного наличных из отцовского бумажника? Занимаешься чем-то незаконным? – Она говорила шутливо, но взгляд был серьезным.

От отца Олив могла скрыть практически что угодно, – в сущности, ей казалось, что он добровольно позволяет обманывать себя, – но лгать Рили было гораздо труднее.

– Ничего подобного! Я все время экономила. А потом, я продала Майку свой старый металлоискатель. Еще он купил у меня мушкетные пули, которые я нашла. Они ему очень понравились.

– Так что ты собираешься делать с новым металлоискателем, купленным на сэкономленные деньги? – спросила Рили.

– В общем, все то же самое. Буду искать монеты и потерянные кольца на пляже у озера. Может быть, найду в лесу места, где стояли старые дома. Или выкопаю еще несколько мушкетных пуль и продам их Майку.

Рили улыбнулась:

– А я-то думала, что ты ищешь сокровища Хетти.

Олив посмотрела на тетю, размышляя, стоит ли сказать правду. Рили верила в призраков и старинные предания. Они с мамой любили рассказывать друг другу истории о Хетти, превращавшие эту женщину в колдунью со сверхчеловеческими способностями, а потом в призрака, который мог вернуться и совершить ужасную месть. Мама и Рили соглашались в том, что бедная женщина, которая едва не утонула в болоте, попала туда по воле Хетти, но тут же уточняли, что она каким-то образом заслужила это. С их точки зрения, Хетти мстила только тем, кто, так или иначе, возмущал ее – либо нарушал границы ее владений, либо не уважал ее так, как она заслуживала. Мама и Рили рассказывали о предполагаемых появлениях Хетти и, разумеется, о ее исчезновениях. Но если мама просто увлекалась историями о Хетти, то Рили была как будто одержима этой женщиной. Она говорила о Хетти так, словно давно знала ее и была ее старой подругой.

– Нет, – наконец сказала Олив и посмотрела на тетю. – Сокровища не существует; так сказала мама.

Несколько секунд Рили внимательно глядела на нее.

– Она так говорила, правда?

– Да, – ответила Олив. – Она была совершенно уверена в этом, и я ей поверила. Ну, в самом деле, если оно существует, то почему его до сих пор не нашли?

– Не знаю. Просто мне кажется, все это довольно грустно. Твоя мама долго мечтала о том, как она найдет сокровище.

Олив вспомнила, как мама рассказывала ей, что они найдут сокровище, потому что такова их судьба. Повисла долгая, неловкая пауза, Рили продолжала смотреть на Олив, как будто изучая и оценивая ее.

Ребенок в соседнем торговом пассаже победил: отец купил ему навороченный дрон с беспроводной камерой.

– Мечты меняются, – деловито сказала Олив и потянулась за коробкой с металлоискателем.

– Вполне возможно, – согласилась Рили, которая выглядела теперь такой печальной, что Олив пожалела о своих словах. Иногда она так увлекалась собственным горем, что забывала о горестях других людей. Олив была не единственной, кого оставила ее мать.

– Собираетесь на охоту за сокровищами? – спросил кассир, когда Олив принесла коробку на оплату.

– Точно, – сказала Олив.

Они забрались в автомобиль Рили и поехали домой. Во время поездки Рили продолжила расспросы о том, как идут дела в школе и как поживает ее отец. Олив лгала ей. Иногда ее пугало, как хорошо она научилась врать людям. Даже тете Рили, которая была гораздо сообразительнее ее отца.

– В школе все отлично, – сказала Олив. – Сейчас мы проходим естественный отбор. Знаешь, что это такое?

– Само собой, – ответила Рили, поворачивая на эстакаду к автомагистрали. – Выживают сильнейшие. Чарльз Дарвин и его любимые вьюрки, так?

– Там речь идет о приспособляемости, – отозвалась Олив. – Мне это нравится.

Ей действительно нравилась мысль о том, что люди продолжают эволюционировать даже сейчас, хотя этот процесс проходит на микроскопическом уровне и на первый взгляд остается незаметным.

– Если подумать, то все сводится к выживанию, верно? – спросила Рили. – Я имею в виду не только выживание вида, но и повседневную жизнь. Жизнь швыряет в нас дерьмом, а мы уклоняемся от него. Мы приспосабливаемся и развиваемся.

Олив кивнула. Как всегда, Рили умела находить точные формулировки.